Неточные совпадения
Глядя
на нее, заплакал и Викентьев, не от
горя, а потому, объяснял он, что не может не заплакать, когда плачут другие, и не смеяться тоже не может, когда смеются около него. Марфенька
поглядела на него сквозь слезы и вдруг перестала плакать.
Поглядев на великолепные домы набережной, вы непременно дорисуете мысленно вид, который примет со временем и
гора.
Из Туляцкого конца дорога поднималась в
гору. Когда обоз поднялся, то все возы остановились, чтобы в последний раз
поглядеть на остававшееся в яме «жило». Здесь провожавшие простились. Поднялся опять рев и причитания. Бабы ревели до изнеможения, а глядя
на них, голосили и ребятишки. Тит Горбатый надел свою шляпу и двинулся: дальние проводы — лишние слезы. За ним хвостом двинулись остальные телеги.
— В чужом кармане, мой друг, легко деньги считать. Иногда нам кажется, что у человека золотые
горы, а
поглядеть да посмотреть, так у него
на маслице да
на свечечку — и то не его, а Богово!
— А ты
погляди, как мало люди силу берегут, и свою и чужую, а? Как хозяин-то мотает тебя? А водочка чего стоит миру? Сосчитать невозможно, это выше всякого ученого ума… Изба
сгорит — другую можно сбить, а вот когда хороший мужик пропадает зря — этого не поправишь! Ардальон, примерно, алибо Гриша — гляди, как мужик вспыхнул! Глуповатый он, а душевный мужик. Гриша-то! Дымит, как сноп соломы. Бабы-то напали
на него, подобно червям
на убитого в лесу.
Я тоже посмотрел в щель: в такой же тесной конуре, как та, в которой мы были,
на подоконнике окна, плотно закрытого ставнями,
горела жестяная лампа, около нее стояла косоглазая, голая татарка, ушивая рубаху. За нею,
на двух подушках постели, возвышалось взбухшее лицо Ардальона, торчала его черная, спутанная борода. Татарка вздрогнула, накинула
на себя рубаху, пошла мимо постели и вдруг явилась в нашей комнате. Осип
поглядел на нее и снова плюнул...
Параша. Что ж, хорошо; а
на стражение все-таки лучше. Ты возьми: коли бог тебе поможет, произведут тебя за твою храбрость офицером, — отпросишься ты в отпуск… Приедем мы с тобой в этот самый город, пойдем с тобой под ручку. Пусть тогда злодеи-то наши
поглядят на нас. (Обнимает его). А, Вася? Может, мы с тобой, за все наше
горе, и дождемся такой радости.
— Касатик ты мой! — говорила, рыдая, баба. — Нешто я о своем
горе убиваюсь… ох, рожоной ты мой… мне
на тебя смотреть-то горько… ишь заел он тебя… злодей, совсем… как
погляжу я
на тебя… индо сердечушко изнывает… и не тот ты стал… ох… — И тут она, опустившись
на лавку, затянула нараспев: — Ох, горькая наша долюшка… и пошла-то я за тебя горькой сиротинушкой,
на беду-то,
на кручину лютую…
В предыдущие свои приезды Володя тоже занимался приготовлением для елки или бегал
на двор
поглядеть, как кучер и пастух делали снеговую
гору, но теперь он и Чечевицын не обратили никакого внимания
на разноцветную бумагу и ни разу даже не побывали в конюшне, а сели у окна и стали о чем-то шептаться; потом они оба вместе раскрыли географический атлас и стали рассматривать какую-то карту.
— Простите, Иван Иваныч, я положу ноги
на кресло, — сказал я, чувствуя, что от сильного утомления я не могу быть самим собой; я поглубже сел
на диван и протянул ноги
на кресло. После снега и ветра у меня
горело лицо и, казалось, всё тело впитывало в себя теплоту и от этого становилось слабее. — У вас тут хорошо, — продолжал я, — тепло, мягко, уютно… И гусиные перья, — засмеялся я,
поглядев на письменный стол, — песочница…
— Эх, Семен, Семен! — вздрагивал глуховатый голос Тиунова. — Сколько я видел людей, сколько
горя постиг человеческого! Любят люди
горе, радость — вдвое! И скажу тебе от сердца слово — хорош есть
на земле русский народ! Дикий он, конечно, замордованный и весьма несчастен, а — хорош, добротный, даровитый народ! Вот — ты
погляди на него пристально и будешь любить! Ну, тогда, брат, запоешь!
Выду я
на реченьку,
Погляжу на быструю —
Унеси ты мое
горе,
Быстра реченька, с собой.
Нет, унесть с собой не можешь
Лютой горести моей;
Разве грусть мою умножишь,
Разве пищу дашь ты ей.
За струей струя катится
По склоненью твоему;
Мысль за мыслью так стремится
Все к предмету одному… — и пр.
И когда наступила ночь, Егор Тимофеевич никак не мог уснуть: ворочался, кряхтел и наконец снова оделся и пошел
поглядеть на покойника. В длинном коридоре
горела одна лампочка и было темновато, а в комнате, где стоял гроб,
горели три толстые восковые свечи, и еще одна, четвертая, тоненькая, была прикреплена к псалтырю, который читала молоденькая монашенка. Было очень светло, пахло ладаном, и от вошедшего Егора Тимофеевича по дощатым стенам побежало в разные стороны несколько прозрачных, легких теней.
После обеда, гуляя в саду, я встретился с «утопленницей». Увидев меня, она страшно покраснела и — странная женщина — засмеялась от счастья. Стыд
на ее лице смешался с радостью,
горе с счастьем.
Поглядев на меня искоса, она разбежалась и, не говоря ни слова, повисла мне
на шею.
Оленька покраснела и искоса
поглядела на улыбающихся дам. Бедняжка
сгорела от стыда…
— Надо выехать
на гору,
поглядеть, а то тут, пожалуй, выскочат из-за
горы и не увидишь.
Когда рыбный караван приходит к Макарью, ставят его вверх по реке,
на Гребновской пристани, подальше ото всего, чтоб не веяло
на ярманку и
на другие караваны душком «коренной». Баржи расставляются в три либо в четыре ряда, глядя по тому, сколь велик привоз.
На караван ездят только те, кому дело до рыбы есть.
Поглядеть на вонючие рыбные склады в несколько миллионов пудов из одного любопытства никто не поедет — это не чай, что
горами навален вдоль Сибирской пристани.
Как возговорит белый царь людям своим: «Ой вы гой еси, мои слуги верные, слуги верные, неизменные, вы подите-ка, поглядите-ка
на те ли
на горы на Дятловы, что там за березник мотается, мотается-шатается, к земле-матушке преклоняется?»…
—
Погляжу я
на Патапа Максимыча, — сказала Марфа Михайловна. — И весел кажется и разговорчив, а у него что-то
на душе лежит.
Горе ль его крушит, али забота сушит?..
Дядин (кричит). Семен, сбегай
на плотину,
погляди оттуда, что
горит. Может, видно!
Китаец не ответил. Иван Ильич выпрямил спину, глубоко вздохнул и
поглядел на теплый, сухой сумрак, окутывавший придорожные кусты,
на яркие звезды над
горами. И еще раз он глубоко вздохнул, потом откинулся
на спинку сиденья, опустил голову и больше ее уж не поднимал.
— А вы, похоже, нездоровы… как я
погляжу. Еще бы, как не захворать! Целый день
на ногах, целый день — и боже мой, даже глядеть
на вас и то тяжко. Ну, Святая не за
горами, отдохнете, бог даст, тогда и поговорим, а теперь не стану я беспокоить вас своими разговорами. Пойдем, Катечка, — пусть владыка поспит.
— Ударился в бегство… — засмеялся я,
сгорая со стыда и боясь взглянуть
на жену. — Не правда ли, Соня, смешно? Оригинал страшный… А
погляди, какая мебель! Стол о трех ножках, параличное фортепиано, часы с кукушкой… Можно подумать, что здесь не люди живут, а мамонты…
Jeune premier остановился перед домом Зыбаева и
поглядел на окна. За кисейными занавесками еще
горели огни и двигались фигуры.
По всему городу стояли плач и стоны. Здесь и там вспыхивали короткие, быстрые драмы. У одного призванного заводского рабочего была жена с пороком сердца и пятеро ребят; когда пришла повестка о призыве, с женою от волнения и
горя сделался паралич сердца, и она тут же умерла; муж
поглядел на труп,
на ребят, пошел в сарай и повесился. Другой призванный, вдовец с тремя детьми, плакал и кричал в присутствии...
И Квашин, держась за бока, точно у него от работы болела поясница, искоса
поглядел на жену и тещу, чтобы узнать, как подействовала его ложь, или, как он сам называл, дипломатия. Теща и жена поглядывали друг
на друга с радостным изумлением, как будто нежданно-негаданно нашли драгоценность, которую потеряли… Лица у них сняли, глаза
горели…
—
Поглядела на меня так жалостливо и промолчала… Видно, горе-то таково, что слез нет… Смекаю я, они не в себе.
Взглянув
на него, последний просто испугался. Лицо князя было мрачно, в глазах
горел недобрый огонь, и он так свирепо
поглядел на него, что Осип Федорович не узнал его обыкновенного веселого и беспечного взгляда.
Как живой стоит перед ней Яков Потапович. Припоминает она с ним свои игры детские: как ловко скатывал он ее, бывало, зимой с высокой
горы, индо дух у нее захватывало! Отчего же
на последях стало ей его вдруг боязно? Не знает, с чего стала она избегать его сама?!
Поглядит он
на нее — краскою жгучею стыда покрывается ее лицо белое и спешит она поскорей от него уйти, глаза потупивши.
«Она знает мое имя… Это она ухаживала за мной во время моей болезни, это ее поцелуй
горит на моих губах… И как она
поглядела на меня… Она несомненно любит меня, а я…»
Он
поглядел на часы. Было еще только 4 часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать всё-таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу, и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко
горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.